Дело о бюловском звере - Страница 42

— Николя на самом деле не француз, — выпалил Иноземцев — он готов был ухватиться за любое несоответствие. — Его зовут Миколкой Алексеевым, он сын кухарки.

— Это вам Ульянушка вместе с легендой о Мими наплела? Никакой кухарки Алексеевой у них в помине нет. И не было, — вздохнул исправник. — Этот Николя сторожа больничного изображал и Энцо. И Мими тоже.

— В лиловой амазонке?

— В лиловой амазонке, — подтвердил Делин. — Усадьба огромная, обшаривали ее всю ночь. Начали, конечно, с оружейной залы. В мансардной комнатушке обнаружили настоящую гримерную — с лиловой амазонкой, ботфортами, красками для грима, мазями, париками и прочими костюмами. В соседнем узком помещении — несколько ящиков с крысами. Кто-то из этих троих был настоящим крысоловом, с помощью дудки, не иначе, собирал их в одном месте. Французишки на Ульянку, а Ульянка на французов спихивают сие умение.

Что говорить, помнил Иноземцев тот день, когда пришлось ступать по живому ковру из этих тварей, помнил и обглоданную приманку, которую они пожирали. И все-таки не мог поверить, все-таки не терял надежду оправдать бедняжку, на которую — так ему казалось — возводили напраслину.

— В самой зале, под потолком, — вел дальше исправник, — где обзорная площадка, огражденная балюстрадой, были установлены лампа накаливания с угольным волокном и электромашина вроде диска Фарадея, только уж очень затейливо собранная. Отсюда яркий свет и эффектное появление призрака. Ваша впечатлительность довершила дело. Вы, кажется, сказывали, что Мими полоснула вас шпагой крест-накрест? Да, нашли мы среди прочих костюмов и шпагу из полой трубки с рычажком на эфесе. Рычажок дергаешь — клапан открывается, и через другой конец льется краска. Вы, надо сказать, весьма вовремя потеряли сознание. Пока были в беспамятстве, Ульянушка успела вас переодеть и краску смыла. Держу пари: недосчитались после той ночи одной сорочки. Далее о повешении вашем. Уверен, они все так подстроили, что вздернули вас в полоумном состоянии, а вы на себя подумали. С того момента, как я стал исправником, им пришлось срочно заметать следы. Первым делом требовалось убить вас. Кладбищенское приключение свое помните? Вы стреляли тогда, кстати, вовсе не из собственного оружия, а из револьвера марки Ле Ма, принадлежащего Николя Сонеру. Верно, и не поняли, что попали в него. Да-да, это его кровь была на вас. Он бросил вам заряженный револьвер в надежде, что вы застрелитесь, — скажите, какой благородный. Но безумие с людьми странные вещи творит. В вас воскрес отважный человек, результат — дырка в теле злоумышленника. Он рисковал жизнью, чтобы завершить спектакль, насилу потом успел в усадьбу. Натали Жановна вынимала пулю и штопала рану. Если бы не рана, тоже успели бы дать деру. Темные пятна, конечно, остаются в этой истории. Слуги, хм, так и не сознались, что пособляли господам в коварных замыслах. Персонал богадельни тоже на этот счет отпирается — все смотрят на тебя как на китайского мандарина. Но ничего, это дело времени.

Пораженный, Иноземцев с минуту стоял не в силах вымолвить ни слова.

— Как же им удалось? — наконец выдохнул он. — И что же, Мими никакой не было? А замок этот итальянский, откуда ему было взяться?

— Замок настоящий. Мими и Энцо тоже существовали. Хотя я уже тогда почуял неладное, когда вы историю Мими со слов Ульянки стали пересказывать. Что я узнал: Бюлов действительно отстроил этот дворец для жены, но строил он его двадцать лет, а когда Энцо добрался до Т-ской губернии, обоим было по пятьдесят. Сам же Бюлов скончался годом ранее. Видите, все намного прозаичнее, да-с. Что он убил жену из ревности — нелепый слух. А в документах по делу генерала все путаница с датами. Сколько же ему лет было, если он до ашантийских приключений служил императору Александру Павловичу? Ведь в документах значится, что он ветераном был 1812 года, кавалером ордена Святого Георгия. Никак не уразумею, где подвох.

Иноземцев поник. В душе была пустота. Опустил голову, сел на край кровати.

— Стало быть, она все это время насмехалась надо мной, — горестно вздохнул он. — И когда рассказывала о влюбленных мантуанцах, и когда на кладбище пугала, и в оружейной тоже… И когда так искренне пыталась привести в чувство. Что с нею теперь будет?

— С кем?

— С Ульяной Владимировной.

Пришла очередь Делина вздыхать и охать.

— Не знаю, — проворчал наконец. — Удалось мерзавке все-таки сбежать. Натали и Николя под охраной, а зачинщица сбежала. И ладно бы просто сбежала, а то ведь труп дядюшки прихватила. Как? — Он возвел руки к потолку. — Как и зачем? Полон дом урядников, а она словно сквозь землю провалилась. В трубу, что ли, вылетела, ведьма?

Иноземцев просиял. Делин глянул на него с укором.

— Пусть, — взмолился доктор, — пускай бежит. Не гонитесь за ней. Я прощаю ее.

— А я — нет, — нервно передернул плечами исправник. — Только разве за чертовщиной угонишься?

Через неделю Иноземцев добрался на почтовых до железнодорожной станции. На полученную от губернатора премию «За отличие в деле по розыску государственного преступника» приобрел билет до Петербурга в купе вагона первого класса.

Он медленно шагал по коридору, отыскивая номер. Нашел. Открыл дверь. Внутри уже сидела пассажирка, которой предстояло делить с ним пространство в три аршина ближайшие два дня. Иноземцев бросил косой взгляд на даму. Одета в черное, на лице вуаль. Видно, вдова, и отчего-то одна, без сопровождающих. Поздоровался, сел напротив. Через несколько минут поезд тронулся.